Как возродить историческую память русского народа? Как вернуть утраченные традиции? В чем смысл возрождения старых названий улиц и городов?
Гости программы «Перекрестный допрос»:
Юрий Бондаренко, президент Фонда «Возвращение»,
Петр Мультатули, научный сотрудник Российского института стратегических исследований, историк.
Ведущая программы — Елена Зелинская.
Зелинская: Здравствуйте! Наши гости — президент Фонда «Возвращение» Юрий Константинович Бондаренко и научный сотрудник Российского института стратегических исследований, историк Петр Валентинович Мультатули. Здравствуйте!
Бондаренко: Здравствуйте!
Мультатули: Добрый день!
Зелинская: Юрий Константинович, расскажите нам о своем фонде.
Бондаренко: Фонд насчитывает уже три с половиной года. Его основная цель — это возвращение исторических имен улицам и городам России, возрождение утраченных исторических традиций, по мере возможностей, символов, двуглавых орлов, которые пока, к сожалению, не венчают башни Кремля. Это возвращение снесенных памятников, многие из которых составляют гордость не только русского, но и мирового искусства. Но, прежде всего, это изменение топонимики, то, среди чего мы живем и с чем сталкиваемся ежеминутно, ежечасно.
Зелинская: То есть, все то, что мы назвали в программе «духовное возрождение нации»?
Бондаренко: Да, без сомнения. Вы знаете, замечательный писатель Константин Паустовский еще в советское время написал такие строки: «Название — это народное поэтическое оформление страны. Название нужно уважать, меняя в случае крайней необходимости. В противном случае название превращается в словесный мусор, рассадник дурного вкуса и обличает невежество тех, кто их придумывает». Не добавить, не убавить.
И когда почти два десятилетия назад в центре Москвы, в центре Петербурга, Великого Новгорода были возвращены исторические названия, то, тем самым, нам, гражданам России, удалось связать ниточки, связывавшие нас с тысячелетней Россией. До этого почти 80 лет мы слышали и читали с передовиц всей прессы, как сейчас помню, в рубрике, подборке материалов «Советская культура», которая сейчас просто «Культура» называется, слова «мы родом из Октября». И это вбивалось просто как гвоздь в голову. «Мы родом из Октября» — то есть, до этого не было ни нас, ни истории, ничего не было.
Зелинская: Кстати, об истории. Петр Валентинович, вы, наверное, в своих стратегических исследованиях точно так же задумываетесь на тему, которую мы объявили главной, — «Духовное возрождение нации»?
Мультатули: Безусловно. Но, во-первых, хочу сказать, что я еще имею честь состоять в фонде «Возвращение».
Зелинская: Я не буду скрывать и делать секрет, я сама член этого фонда.
Мультатули: А если говорить о духовном возвращении, мы должны все-таки помнить об одной очень важной вещи, на мой взгляд. Так как мы относимся к православной культуре, будучи православными людьми, мы должны понимать, что все, что происходит в мире, что происходило в нашей истории, являлось по попущению Божьему. История творится, в первую очередь, не царями, не генеральными секретарями, а Господом. И революция, большевизм — это было во многом попущение нашему народу за грехи. За грех, в частности, Февральской революции, за грех отступничества. И поэтому внедрение большевистской идеологии носило религиозный характер. Уже религиозный.
Мы отлично понимаем, что двадцать названий улиц Ленина в одном городе или восемь улиц 8 Марта — это не логика, не здравый смысл и даже не идеология. Это религия. Это вбивание определенных фетишей в сознание народа. И очень важно сейчас противостоять этой уже религии. Потому что мы боремся не с конкретными людьми, не с давно умершим Владимиром Ильичом Лениным и не с давно умершими персонажами большевистской эпохи. Они давно ушли. Они предстоят суду Божьему. А мы боремся с лжерелигией, которую они создали. И эта лжерелигия продолжает отравлять сегодняшнюю историю нашего народа.
Зелинская: Неужели, Петр Валентинович, вы действительно считаете, что кто-то сейчас всерьез подвержен влиянию этих, я бы сказала, досадных названий на наших улицах типа 22-ой Коммунистической или 100-ой Советской? Неужели, действительно, вы считаете, что до сих пор влияет?
Мультатули: Безусловно, влияет не это, а влияет то, что, когда молодой человек, любой человек, видит станции метро «Войковская» или «Проспект Ленина» или улицу Коммунистическую, он внутри понимает, что государство это признает, что это неплохо, что этим можно называть улицы, города, корабли. Между тем, речь идет очень часто о преступниках. Мы ни в коем случае не затрагиваем весь советский период. Но мы говорим о том, что люди, которые совершили преступления, которые участвовали в геноциде великого народа России, их имена не могут носить улицы или города, или другие объекты нашей родины.
Зелинская: Я вижу, что Юрий Константинович очень хочет вступить в разговор.
Бондаренко: Вы знаете, я хотел бы дополнить Петра Валентиновича. Я тоже историк по образованию. Пошел немного дальше вглубь истории, в общем-то, значительно глубже. Возьмем Конфуция, который жил задолго до…
Зелинская: Да, уж глубже некуда, конечно.
Бондаренко: А уж тем более до Иосифа Виссарионовича и его учителя Владимира Ильича. Отвечая буквально на ваш вопрос, Конфуций писал: «Если имена неправильны, а мы должны определиться, правильны они или нет, то слова не имеют под собой оснований. Дела не могут осуществляться. А народ не знает, как себя вести». Это ответ на ваш вопрос. То есть, Конфуций несколько тысяч лет назад уже, собственно, ответил на все наши вопросы. Он предварил. И большевики это прекрасно понимали, насаждая свою псевдорелигию. Что главное поменять код мышления, поменять сознание человека. И был ленинский план монументальной пропаганды. Но чтобы создать достойные памятники, которые бы производили впечатление эстетическое силы, имели искусство, для этого надо время, талант и многое другое. А поменять названия улиц и заставить всех людей упоминать Войкова, Кирова, Троцкого, Зиновьева — для этого ничего не надо. Не спрашивали, дорого это или нет, а сразу.
Зелинская: Денег не жалели.
Бондаренко: А какие деньги? Назвали — и всё. Нет Невского проспекта, нет Санкт-Петербурга, а есть Проспект 25 октября в городе Ленинграде, и рядом — Ленинградская область. И нет никакой России, а есть Советский Союз. Причем, до какого-то времени была Советская Россия. Просто сохранялась. А с 1924 года и России нет. И даже республики внутри СССР нет, а есть РСФСР. То есть, зааббревиатурили все, что не попадя. Поэтому надо выходить из этого состояния. Для этого, собственно, фонд-то и создан.
Мультатули: Это в Ленинграде, я помню, тогда смеялись, что Ленинградский Ордена Ленина метрополитен имени Ленина, станция «Площадь Ленина». На этом маленьком примере. Здесь внешне абсурд. На самом деле, это был не абсурд, а то, о чем мы говорим. И не случайно совершенно согласен с Юрием Константиновичем, ведь памятники Ленина ставились в церквях, в алтаре обязательно, когда он превращался в клуб. То есть, попытка глумления над христианством. И не только над христианством. Ведь большевизм нес в себе вражду ко всем религиям. Прежде всего, к православию, но в то же время к исламу, к иудаизму. И поэтому явление большевизма — это страшная духовная зараза. И это нужно понимать.
Зелинская: Я вам расскажу эпизод. Где-то, наверное, в конце 80-х мы с группой людей, которые собирались восстановить Измайловский собор в Петербурге и создать приход, оказались впервые внутри этого собора. Он был в тяжелейшем состоянии. Фундамент был залит водой. Вы знаете, это вечная проблема. Это проблема Петербурга — грунтовые воды. Мы зашли туда первый раз и, как и многие подобные строения, собор был превращен в склад. Мы зашли и увидели полуразрушенный собор с ледяным фундаментом, весь полностью забитый, знаете, чем? Головами Ленина. Это зрелище было абсолютно классическим. Представляете себе такую картину. Тут что мне с вами спорить, поскольку я сама член этого фонда.
Бондаренко: А вы знаете, что не начнись война, в этом Троице-Измайловском соборе собирались устроить крематорий. Уже были подписаны все решения. Не начнись война, там был бы крематорий уже летом 1941 года, в центре города.
Зелинская: Во многих ленинградских храмах и зданиях большого формата были во время блокады морги.
Бондаренко: Это совсем другое, согласитесь. Во время блокады морг, куда сносили тела, это одно. А устроить в мирное время в мирной стране в замечательном храме, одной из жемчужин Петербурга, крематорий — это вопиющее действие.
Зелинская: Давайте порадуем наших слушателей, которые, я уверена, также любят и ценят Петербург, как мы с вами. Может быть, многие бывали в этом замечательном городе. Сегодня храм прекрасно отреставрирован.
Бондаренко: Да.
Зелинская: Голубой купол с золотыми звездами возвышается над рекой Фонтанкой, и красота необыкновенная. Душа радуется.
Бондаренко: Здесь можно сказать, что эти звезды появились только благодаря державной воле императора Николая Павловича, который сказал, что нужны звезды. И когда архитектор выступил и сказал, что они не будут видны, он сказал: «Ты нарисуй». Потом отъехали, и он был виден издалека.
Вы знаете, пока мы еще не отошли от темы Санкт-Петербурга, должен сказать такую вещь, что нам стало известно, что в ближайшие два месяца предстоит плановая замена всех табличек указателей улиц Санкт-Петербурга. Поскольку основной предлог отказа нам властей в различных городах и весях нашей страны на возвращение названий состоит в том, что это дорого, то тут этот аргумент отпадает, поскольку их в любом случае будут делать. Поэтому мы буквально завтра подпишем обращение главе города Валентине Ивановне Матвиенко с нашим списком предложений, куда входят десять советских улиц в самом центре, вернуть им название десяти рождественских и целым рядом других предложений…
Скачать полную версию программы
Источник: Голос России
Международный «Праздник топора» пройдет 20-22 августа в старинном сибирском селе Зоркальцеве, расположенном . Уже третий раз в Сибири, в 20 км к югу от Томска, собираются плотники-умельцы из разных уголков России и из-за рубежа. В этом году в соревновании планируют участвовать несколько иностранных плотницких бригад, в том числе из Белоруссии, Норвегии и Финляндии. 
Генеральный секретарь ОБСЕ Марк Перрен де Бришамбо рассказал «Голосу России» о переменах в организации и том, какое влияние оказывают российские инициативы на ее деятельность
Президент Монголии Цахиагийн Элбэгдорж погрузился в пятницу в Байкал на глубину в глубоководном обитаемом аппарате «Мир-1». Он стал первым главой зарубежного государства, который покорил глубины озера-моря.