Одним из известных экспертов, прибывших в Новосибирск на форум «Стратегия-2020. Региональная проекция» стал президент Института национальной стратегии (Москва) Михаил Ремизов.
В эксклюзивном интервью корреспонденту «МК в Новосибирске» Михаил Витальевич разъяснил, почему модернизация пока остается для нашей страны лишь красивым лозунгом, как можно побороть непобедимую коррупцию и почему Россия — на самом деле небольшое государство.
— Начну с того, что единой стратегии развития страны не существует. Есть правительственный социально-экономический план развития России до 2020 года, есть партийная программа «Единой России» на выборах в Госдуму. Оба этих документа разрабатывались до экономического кризиса, когда все обсуждение сводилось к вопросу: куда потратить лишние деньги, полученные от продажи дорогой нефти. Сейчас акценты сменились. Более остро встал вопрос о диверсификации российской экономики. Показательно, что из стран «большой двадцатки» Россия ощутила наибольший спад в последние два года — это следствие нашей «подсаженности» на пресловутую «нефтяную иглу».
Поправки в «Стратегию-2020» вносились и продолжают вноситься. Но основополагающих изменений она не претерпела. Почему? Потому что оба этих документа не являются планом прямого действия, это лишь демонстрация благих помыслов и намерений. На мой взгляд, нужно переходить от лозунгов и призывов к продуманному планированию, ориентированному на конкретные результаты.
— Когда же в вопросе модернизации экономики мы перейдем от слов к делу?
— Модернизация — это дорогое удовольствие, причем власти предполагают ее проведение при минимальных бюджетных вливаниях — ставка делается на иностранные инвестиции. Согласен, эти разговоры остаются разговорами уже достаточно долго. Проблема больших и «длинных» денег для российской экономики так и не решена.
При этом в мире, как ни странно, сейчас большой избыток свободных денег. Это связано с дефицитом интересных стратегических проектов. Таким может стать, к примеру, инновационный центр «Сколково». Весьма перспективным видится проект грузового товарного транзита через Россию из стран Азии в Европу — он привлечет колоссальные капиталовложения. В общем, иностранные инвестиции в Россию придут, но придут не в абстрактную национальную экономику, а под конкретные, по-настоящему масштабные и эффективные проекты.
Существуют два вида государственных мер поддержки: универсальные (так сказать, для всех) и селективные (помощь отдельным отраслям или предприятиям). Еще с начала 1990-х мы слышим о попытках оздоровления делового климата в России, то есть об универсальных мерах. Но любая модернизация должна начинаться с селективных мер. В 2007 году были предприняты такие меры поддержки ключевых для модернизации российской экономики отраслей — судо- и авиастроения. Если они пока не дали желаемого эффекта, то, наверное, стоит подойти к ним более комплексно и компетентно.
— Реально ли в принципе модернизировать российскую экономику при нашем уровне коррупции? Воровство госсредств, «откаты», лоббирование интересов…
— В начале 1990-х Китай обгонял Россию по уровню коррупции. Сейчас по этому показателю он нам значительно «проигрывает». И дело не только в том, что они казнят взяточников на площадях — жесткости китайской политике хватало и раньше. Главная причина резкого снижения коррупции в Китае — это их высочайшие темпы экономического роста, которые и позволили улучшить качество экономических институтов (разумеется, вкупе с жесткими антикоррупционными мерами). Я думаю, ни у одного государства, в том числе и у России, не получится сначала побороть «гидру коррупции», а уже потом заниматься экономическим ростом. В «стоячем режиме» повысить эффективность работы государственных инстанций невозможно, они будут развиваться лишь вслед за стремительным «локомотивом» экономики всей страны. Поэтому тезис, прозвучавший в одном из президентских посланий Федеральному собранию, о том, что по причине коррупции нам следует воздержаться от крупных вложений в инфраструктуру, кажется мне абсолютно неправильным — другие страны БРИК демонстрируют высокие темпы восстановления как раз за счет инфраструктурных вливаний. В таком виде борьба с коррупцией может продолжаться в России до скончания веков.
— Есть препятствия развитию России, ликвидировать которые практически невозможно. Я говорю об огромных территориях (очень сложно централизованно управлять самым большим по площади государством в мире), о климате (значительная часть территории нашей страны, согласно исследованиям ЮНЕСКО, непригодна для проживания человека) и о национальном менталитете (вороватость, разгильдяйство и прочее)…
— По-порядку: о территории. Нашему населению нужно привыкнуть к парадоксальной, но верной мысли, что Россия — не такая уж большая страна. Действительно, по общей площади мы — самое крупное на планете государство, но основная его часть не освоена и не обжита. Да, быть может, большие расстояния между населенными пунктами создают сложности в управлении страной и ее развитии, но освоение «пустых» территорий может стать для нас национальной идеей и одним из факторов экономического роста на несколько ближайших десятилетий. В идеале это даст китайские темпы развития. Это вызов для нас, и, отвечая на такие вызовы, государство становится великим.
О климате. Холодные страны тоже могут хорошо жить. Это доказывают нам Канада и Норвегия — страны с одним из самых высоких в мире коэффициентов уровня жизни населения. Для нас непростой климат — это напоминание о том, что инновации, создаваемые у нас в стране, должны быть направлены, в первую очередь, на удовлетворение сугубо российских социально-экономических потребностей. Не нужно слепо следовать мировой моде. Нас должны интересовать не гаджеты для новейшего ай-фона, а транспортные решения для Крайнего Севера, энергоэкономные дома, автономные системы энергоснабжения и т. д. И заделы для этого есть. Сместив акценты инновационного развития, мы в своих областях можем стать мировым флагманом инноваций.
О менталитете. Вряд ли можно вообразить нации, более склонные к взяточничеству, чем те, что населяют бывшие советские южные республики. Или те же белорусы — один народ с нами, одна ментальность. Да, у них множество своих проблем, но вопрос коррупции так остро, как у нас, в Белоруссии не стоит. Просто есть социальные правила игры, на которые государство способно влиять, и не только сталинскими методами. Существует множество технологий, проверенных другими странами: контроль не только доходов, но и расходов чиновников и членов их семей, использование детектора лжи и слежка за перепиской (с согласия самого чиновника), и главное — правильно выстроенная система стимулов к длительному и честному труду на госслужбе. Чиновники приспособятся к новой политике «кнута и пряника», поймут, насколько сложна, ответственна и престижна работа государственного служащего, и уровень коррупции сам понемногу начнет снижаться. В общем, менталитет тут ни при чем.
— Как вы считаете, у России, как писал Маркс, свой уникальный путь развития, или же нам следует двигаться вслед за мировым сообществом, за развитыми странами?
— Раскрою секрет: никакого общего пути просто не существует. Да, есть определенные закономерности экономического развития, и Россия из них не выпадает. Но в развитых странах в разные периоды применялись просто диаметрально противоположные политические решения. Мы традиционно воспринимаем Запад как нечто целостное. Но западная демократия — это зачастую борьба непримиримых альтернатив. И сами европейцы это прекрасно понимают. Наш путь развития отличается от, скажем, французского не более чем испанский — от британского, а немецкий — от бельгийского.
— В завершение хотелось бы поговорить о Сибири. Насколько наш регион значим для России, и достаточно ли эффективно используется его потенциал?
— Если вообразить Россию без Сибири — это будет просто большое периферийное европейское государство. Сибирь и Дальний Восток делают нашу страну государством-континентом. И для того чтобы остаться таковым, Россия должна отдать Сибири исторический долг, который заключается в следующем. Когда в XVI-XVII веках русские колонисты завоевали сибирские земли, московские цари были увлечены перипетиями европейской политики. Клад, который был найден Русью на востоке, столетиями никак не разрабатывался. После распада Советского Союза у нас появилась возможность сосредоточиться на русском востоке. О том, насколько освоение сибирских земель важно для будущего России, я уже говорил.
Сибирь и Дальний Восток — это своего рода «русская Америка» с той точки зрения, что самостоятельность населения здесь всегда была куда выше, чем в центральной части страны. Сибирь, как и США, осваивалась по большей части «колонистами». Дух «русской Америки» присутствует в Зауралье и поныне, и его нужно поднять на флаг для всего нашего государства. Еще раз скажу, что Сибирь — это клад России, это ее главные исторические ресурсы, которые она, кстати, при попустительстве может довольно легко потерять…
Источник: МК
«Программа направлена на то, чтобы поддержать региональные проекты комплексного освоения территорий, строительства доступного жилья эконом-класса», – сказал находящийся в рабочей поездке в Нижегородской области В.Путин. Председатель правительства считает, что в России требуется строить, «по меньшей мере, 100 миллионов квадратных метров жилья в год, причем дома и квартиры на любой вкус и кошелек».
В России в четверг впервые отмечается новая памятная дата. Ровно 65 лет назад закончилась Вторая мировая война – самая кровопролитная в истории человечества. Она охватила территории 40 государств на трех континентах. Основная тяжесть войны легла на Советский Союз. Около трех миллионов советских бойцов, погибших во Вторую мировую, нашли свой покой за границей. Могилы солдат и офицеров расположены в странах Восточной Европы, Германии, Австрии, Северной Корее и Китае. В Поднебесной, вообще самое большое кладбище русских воинов. Оно находится в Люйшуне, бывшем Порт-Артуре – городе, за который шли бои и 65 и 105 лет назад. Недавно полуразрушенное кладбище было полностью восстановлено.
