Примирение вместо реальной судебной борьбы предлагают распространить в России представители федеральной власти. Институт медиации — процедуры примирения сторон — пока в стране практически не развит, несмотря на принятый федеральный закон. Введение же в практику медиаторов — специалистов по примирительным процедурам — поможет существенно снизить нагрузку на суды.
Потребность в мире
По статистике, ежегодно российские суды рассматривают около 25 миллионов дел, из них лишь чуть больше одного миллиона — уголовные. В остальных случаях люди просто потеряли взаимопонимание, говорят юристы.
Ответить на сакраментальный вопрос «Что делать?» попытались на четвертой международной конференции «Медиация — инвестиция в будущее», прошедшей в конце октября в Москве. Конференция была организована Ассоциацией юристов России и Центром медиации и права.
По мнению помощника президента России Аркадия Дворковича, за счет широкого распространения медиации можно в целом повысить доверие к российской судебной системе. Принцип довольно прост — нейтральные посредники должны помогать людям договариваться. На взаимовыгодных для обеих сторон условиях. Это существенно снизит нагрузку на суды. Большие надежды на этот инструмент возлагают, в первую очередь, при бракоразводных и предпринимательских спорах.
— Это критически важно для дальнейшего развития нашей правовой системы, дальнейшего развития экономической деятельности, — сказал Аркадий Дворкович. — В экономической деятельности и возникает большинство споров, мы именно по этому пути — развития примирительных процедур — мы должны идти.
Уполномоченный по правам человека в Красноярском крае Марк Денисов знает, что во многих странах институт медиации работает и работает довольно неплохо. Но прямолинейно переносить зарубежный опыт на российскую действительность он бы поостерегся.
— Мы с вами знаем массу примеров механически перенесенных в Россию «правил игры», — говорит омбудсмен. — Они либо не работают совсем, либо работают не правильно. Надо посмотреть и осмыслить опыт передовых в этом отношении стран и посмотреть, что можно перенять для нас. Конечно, такие механизмы нужны.
Медиация важна для России еще и потому, считает Денисов, что в последнее время институт судебной помощи гражданам работает очень плохо. Адвокатов мало, на их услуги отсутствует платежеспособный спрос, качество их работы зачастую не удовлетворяет. — Поход в суд для наших граждан сейчас как самолечение. Но ведь нужны врачи. Поэтому обращение в суд не всегда приводит человека к желаемому результату — нет юридической поддержки. Досудебная практика может решить эту проблему. Однако Денисов оговаривается — несмотря на то, что закон о медиации в России принят еще в июле прошлого года, серьезных подвижек он не видит.
Депутат Городского совета Красноярска и адвокат Александр Глисков, напротив, уверен, что в России этот институт не имеет больших перспектив: «У нас люди потому и идут в суд, что не хотят договариваться. В такой ситуации использование примирительных процедур повлечет только затягивание судебных процессов».
— У меня сейчас в производстве дело о взыскании алиментов, — приводит пример Глисков. — Ответчик — очень обеспеченный человек, который платит 5 тысяч в месяц, хотя в декларации о доходах у него за год 30-40 миллионов. Мама ребенка просит 30 тысяч и на меньшее не согласна. Здесь можно сколько угодно вести переговоры, но в результате дело никуда не сдвинется. Я считаю, что эффективным было бы, если бы судьи стали занимать более активную позицию по примирению сторон и заранее обозначали, в какую сторону склоняется их позиция, как это, например, делается в европейских странах. Тогда и стороны, понимая вероятный исход процесса, быстрее бы находили возможности для примирения.
Без разводов?
При этом задача медиаторов в теории — не рассудить людей, а заставить их помириться. Найти общий язык зачастую важнее, чем доказать кому-то, что он кругом не прав. По словам президента Федеральной палаты адвокатов России Евгения Семеняко, его организация полностью поддерживает идею активного применения медиации. Он считает, что медиацию можно сделать обязательной стадией при решении трудовых и семейных конфликтов, а также напоминает: в советские годы супругам, подавшим заявление о разводе, отводили несколько месяцев на раздумья.
— Разногласия, противоречия, конфликты — это неотъемлемая составляющая жизни, — говорит президент Научно-методического центра медиации и права, председатель подкомиссии Ассоциации юристов России по альтернативному разрешению споров и медиации Цисана Шамликашвили. — Хорошо, когда есть средства, позволяющие не бояться их и уметь без разрушительных последствий выходить из сложных ситуаций. Медиация как раз и является таким средством.
Директор красноярского «Центра развития семейных форм воспитания» Ольга Абросимова, наоборот, сомневается в том, что если дело семейной пары дошло до суда, разбирательства можно будет остановить примирением.
— Все семейные проблемы должны разрешаться, — говорит она. — Но это возможно, в основном, только на самой ранней стадии возникновения конфликта. Если стадия глубокая с обоюдной ненавистью, то никакие семейные консультации, никакие институты примирения ситуацию не изменят. Это я говорю, основываясь на личном опыте работы.
При этом Абросимова подчеркивает, при зарождении семейных конфликтов медиаторы помочь смогут. Но здесь встает другой вопрос — где взять профессиональных примирителей? «На сегодня специалистов по семейному консультированию ни один вуз не выпускает. Когда дело дошло до суда, ситуацию в исходную возвратить нереально».
Источник: Голос России
Комментарии